— Прошу вас, мисс Грейнджер. — О-о-о… — А вы ожидали, что я живу на чердаке и сплю вниз головой? ((с)"Утка по-слизерински")
И-и-и, сижу, хихикаю)) Глава мне нравится) Это замечательно... Гарричка жжот!)))
БОльшая часть под тыком...
тык-тык
Глава 3.
***
Последний месяц летних каникул стал для Северуса невероятно приятным временем. Раздавался звонок будильника, зельевар открывал глаза и блаженно жмурился, понимая, что вместо утренних воплей, капризов и нытья тридцати адских демонят… хм… тридцати деточек в спальне слышно только уютное сопение отпрыска, бывшего по натуре своей «совой». В такие минуты мужчина с улыбкой вспоминал себя прежнего, считавшего, что труднее воспитания Гарри у него работы нет. Но, как оказалось на практике, его сын был просто ангелочком по сравнению с некоторыми… малолетними волшебниками. Что уж говорить о наличие сразу тридцати таких деточек…
Август радовал Шотландию солнечной погодой, и Северус наслаждался покоем. Относительным, но все ж… Любимый отпрыск не мог сворачивать кровь, как это делали тридцать исчадий ада, и мужчина едва ли замечал проказы сына.
Первые два дня после отъезда «головной боли» Снейп приходил в себя, все еще не веря в то, что лагерь закончился. А затем с головой окунулся в новый зельеварческий проект и повседневные заботы, основным направлением которых был малолетний паршивец.
Гарри же занялся совсем «взрослым делом» – перепиской. Наличие многочисленных поклонников, появившихся после статей в газетах, и новых друзей требовало от маленького героя множества усилий. Утро каждого дня начиналось для мальчика одинаково – он просыпался, умывался, чистил зубы и шел завтракать, зная, что около тарелки его ожидает горка проверенных папой писем. Конечно, Гарри считал, что друзья не стали бы посылать ему проклятья, но Северус настоял на проверке почты, объяснив сыну, что кроме друзей и поклонников есть еще и недоброжелатели, которые могут прислать маленькому герою не очень приятный сюрприз. Подумав, малыш согласился с папой и не спорил, когда тот в очередной раз проверял то или иное послание на предмет проклятий.
Друзья писали мальчику почти ежедневно. Особенно старалась Гермиона. Девочка была в восторге от совиной почты и не упускала ни единой возможности воспользоваться услугами родительского подарка – серого филина Пушистуса. Грейнджер засыпала Гарри вопросами о его жизни, магическом мире, школе, преподавателях, предметах, учениках и тому подобном, и сын Снейпа отвечал любопытной подружке, старательно расписывая интересующее девочку и выспрашивая у нее про маггловский мир. Остальные ребята также желали знать про житье-бытье героя и куча писем, бережно хранимых малышом в ящике письменного стола, росла с каждым днем.
Не отставали от малолеток и многочисленные поклонники мальчика, коих оказалось достаточно много. Некоторые писали пространственные письма с рассуждениями о значении героя для Англии, о его победе над Тем-кого-нельзя-называть и будущих свершениях на благо страны. Такие письма мальчик отдавал папе, потому что после прочтения двух-трех занудливых, насыщенных высокопарностью строк от вышедшего на пенсию работника Визенгамота мистера Перкинса или старушки-кошатницы Гризельды Вудкок, он переставал понимать большую часть написанного. Другие взрослые благодарили героя за победу и идею летнего лагеря, выражая надежду, что на будущий год эксперимент повторится. Третьи хвалили Гарри за своевременное решение проблемы знакомства магглорожденных и воспитанных магглами маленьких магов с их родным миром. Четвертые же просто желали Гарри всех благ и счастья. Хотя были и те, кто совсем недвусмысленно высказывал неодобрение поведением малолетнего выскочки, но такие письма папа сразу же уничтожал невербальным «Инсендио». Однажды спросив, за что его ругают, Гарри получил от папы следующий ответ:
- Некоторые чистокровные и не очень семьи привыкли считать себя едиными властителями такого дара, как магия. Они живут предрассудками и не хотят, чтобы в их жизнь привносилось что-то новое, свежее. А магглорожденные по их мнению разрушают давно устоявшиеся уклады, вводя в магический мир свои порядки, - вспомнив, что его сыну всего шесть, Снейп сбавил обороты и объяснил: - Проще говоря, Гарри, маги не хотят изменений в привычной им жизни. Наш мир и мир магглов слишком различны, а магглорожденные хотят изменить наш мир по образу и подобию своего. И некоторые волшебники, имеющие реальную власть, потворствуют им в этом.
- То есть деда не прав, что учит таких, как Гермиона? - нахмурился Гарри, пытаясь понять витиеватые фразы отца.
- Нет, сын, директор в чем-то прав, а в чем-то нет. Ведь многие магглорожденные не имеют представления о том, что с ними происходит до того момента, когда приходит письмо из Хогвартс. Директор не считает правильным, что знакомство юных магов с волшебным миром необходимо начинать как можно раньше.
- То есть я виноват, да? Ну, что письма отправил?
- Нет, ты поступил верно. Когда ребенок одиннадцати лет получает письмо и начинает знакомство с чуждым ему миром у него возникают большие трудности в восприятии этого мира. Ты знаешь, что магия в мире магглов не более чем сказка. Магглы не верят в магию и считают существование волшебников выдумкой. И учат этому своих детей. А ты послал письма маленьким детям, психика которых, как и личность, еще не до конца сформирована, и поверить в чудеса им намного проще.
Снейп ухмыльнулся, думая о том, что самовольное поведение Гарри может привести к некоторым изменениям в мире магии.
- То есть я прав, да? – нахмуренные бровки и закушенная губа говорили о том, что половину из сказанного папой мальчик едва ли сумел понять и теперь усиленно размышлял: переспросить или же папа догадается и объяснит сам?
- Ты молодец, Гарри, - заметив сомнения сына, мягко проговорил Северус. – Твое своеволие обернулось вполне положительным результатом, если не считать моих потрепанных нервов.
Услышав слова папы, малолетка просиял и кинулся на шею мужчине. Прижав ребенка к себе, Снейп удовлетворенно вздохнул и в который раз поблагодарил судьбу за Гарри.
***
После лагеря большинство учителей разъехалось, чтобы за оставшиеся недели августа поправить свое моральное здоровье и набраться сил перед новым учебным годом. В волшебной школе остались лишь директор, Хагрид, Снейп с сыном и завхоз, несчастную напарницу которого в данный момент и мучил юный герой, твердо вознамерившийся в далеком будущем стать колдомедиком. Впрочем, обо всем по порядку…
Кончилась первая неделя августа, и Гарри заскучал. Месяц летнего лагеря стал для него невероятно счастливым временем, но все закончилось так быстро, что маленький непоседа не успел растратить большую часть своей энергии. Без новых друзей мальчик затосковал. Папа не планировал уезжать из Хогвартса, предпочитая отдыхать от детей в тишине и мрачной атмосфере любимых подземелий, деда уже неделю был в Лондоне, куда с гастролями приехал один из наиболее популярных маггловских симфонических оркестров, а Хагрид был занят сбором урожая тех немногочисленных тыкв, что остались целыми после налета малолеток. Закидывать кальмара камнями без друзей оказалось неинтересно, грабить Филча и лазать в теплицы Спраут – тем более, и мальчик загрустил. Да еще папа по заказу госпиталя Св. Мунго занялся созданием суперсложного зелья и теперь почти целыми днями пропадал в лаборатории. Именно поэтому юный герой большую часть дня был предоставлен самому себе.
Поначалу Гарри даже понравилось такое положение вещей – он мог беспрепятственно гулять по всему замку и делать, что хочет. Но в одиночестве любое занятие быстро надоедало, и даже сопровождающий хозяина Леон не разбавлял скучную атмосферу. Флегматичный змей не мог заменить смешную и симпатичную командиршу Гермиону, вечно таскающую с собой книжки со сказками. Или хвастливого Драко, с которым было так интересно соревноваться за первенство и внимание Гермионы. Или отважного Невилла и непоседу Рона. И всех остальных друзей.
Через несколько дней уставший от скуки герой решил, что если все заняты каким-то важным делом, то и он не хуже других. Сказано – сделано. Поразмышляв на досуге, Гарри решил, что будет садовником. Экспроприировав у Хагрида лопату, лейку и грабли, маленький непоседа присмотрел наиболее симпатичное место и принялся обустраивать будущий цветник. Ровно в центре квиддичного поля он вскопал достаточно большую и ровную круглую клумбу и, порывшись в запасниках Спраут, выудил оттуда пару мешков различных семян и специальную подкормку для быстрого роста растений.
***
- Папочке понравится, - довольно сообщил перепачканный в земле герой своему питомцу. Гревшийся на солнышке змей лениво приоткрыл один глаз и обозрел плоды трудов хозяина. В центре импровизированной клумбы возвышался кособокий курган из натасканных с берега озера камней, вершину которого венчал поникший подсолнух. Каменную груду окольцовывала полоса свежевскопанной земли с торчавшими из нее комьями газонной травы, в которую щедрая рука маленького героя высыпала оба мешка семян Спраут.
- Теперь надо только подкормку вылить, - почесав грязными пальцами нос, задумчиво пробормотал мальчик. - Только я не помню, надо ее разбавлять водой или нет?
Поразмышляв над проблемой, Гарри решил, что чем больше «вкусненького», тем лучше, и щедро расплескал подкормку на торчащие из земли семена, а затем залил клумбу водой.
- Теперь будем ждать, Лео. Наверное, когда приедут ученики, моя клумба уже зацветет,- мальчик довольно обозрел творение рук своих, махнул своему питомцу и пошагал в направлении замка. - Пошли, а то папа будет ругаться, что мы пропустили обед.
***
Даже увлеченный научным изысканиями, Северус никогда не пропускал семейные трапезы. Любое, даже самое интересное зелье не могло быть важнее компании сына. И сейчас зельевар нетерпеливо постукивал пальцами по столу, ожидая, когда явится его зеленоглазое чудо. Чудо не заставило себя долго ждать и в скором времени обрадовало отца своим появлением.
- Я теперь садовник, папа! – заявил испачканный с ног до головы ребенок и шмыгнул носом.
Снейп тут же представил замученного сыном Хагрида, у которого, как он думал, и учился «быть садовником» отпрыск.
- Любая профессия достойна… но позволь спросить, - оглядев сына, ответил мужчина, - неужели все садовники должны выглядеть как грязнули?
- Мы ж работаем с землей, - пожал плечами Гарри, - значит, мы должны ходить испачканные.
- Марш в ванну, садовник, у тебя десять минут.
***
Пообедав, зельевар направился в лабораторию, а Гарри остался в гостиной, размышляя, нужно ли сделать еще одну клумбу, например, перед главным входом или у совятни, или же придумать еще одну профессию, чтобы быть мастером на все руки?
- Лео, вот смотри: я уже умею сажать цветы и копать. Значит, я уже садовник и можно попробовать быть ну… поваром, например, да? – рассуждал герой, наблюдая за гипнотизировавшим свой полузадушено пищащий от страха обед питоном.
Так как ответа не требовалось, питон промолчал, занимаясь более приятным делом.
Гарри, досмотрев трапезу питомца до конца, поднялся и направился к папе в кабинет – там, на рабочем столе, лежали яркие буклеты, предназначенные для шестикурсников. Красивые бумажки мигали и переливались, предлагая будущим выпускникам различные профессии – от работников Аврората до драконологов.
Схватив стопку, Гарри залез на отцовский стул и решил выбрать себе профессию на вечер. Естественно, знакомство началось с самой большой и разноцветной бумажки.
- Ра-бо-та, - по слогам начал читать мальчик, - в ми-нис-трес… ми-нис-тверс-тве… - нахмурившись, закончил он сложное слово. -Не-е, не хочу быть министром. У него ужасно смешной котелок.
Следующая бумажка была не менее красочной, но меньше размером.
- Ав-рор, - прочел Гарри, - дос-той-ная про-фес-сия. Тоже бе! Вот дядя Грюм аврор. Он хмурый и у него есть какая-то «таянная дительность», а не хочу, чтобы у нас с папой жила еще и дительность эта. Нет, аврором я не буду, это точно! – проговорил герой и углубился в изучение остальных буклетов.
- Вот, Леон! – змей вздрогнул от раздавшегося прямо над головой звонкого голоса и чуть не свалился со стола. – Я буду колдоведьмом, как тетя Поппи! Буду всех лечить, и они будут рады! Пойдем Леон, посмотрим, кому нужна помощь! - цапнув наевшегося и собирающегося вздремнуть питомца, неугомонный ребенок бегом направился в сторону Больничного крыла.
***
Мадам Помфри, намаявшаяся с малолетками из летнего лагеря (точнее, с теми, кто пострадал от действий этих малолеток), отдыхала у родни во Франции, и ведать не ведала, что на оставленном по причине каникул посту ее решил заменить юный герой.
Двери Больничного крыла распахнулись, едва мальчик приблизился к ним. Впрочем, трудно было ожидать иного, ведь в Хогвартсе для Гарри не существовало запертых дверей. Защищенные заклятьями кабинеты профессоров, учительская, кабинет директора, факультетские гостиные – все было доступно для ребенка. Впрочем, Гарри (по совету Леона) никому об этом не рассказывал, хотя секрет был до смешного прост и назывался: «парселтанг». То ли замок любил основателя змеиного факультета больше остальных, то ли Слизерин был на самом деле жуть каким хитрым или же просто параноиком, но на стенах около каждой двери, секретной ниши или скрытого прохода в Хогвартсе были его метки – маленькие барельефы-змейки, заметить которые, если не искать специально, было достаточно сложно. Впрочем, глазастый малолетка высматривал «сообщниц» где бы то ни было. А те в ответ на шипящее «откройся» радостно подмигивали «говорящему» и приветливо распахивали двери. Конечно, если бы папа был в курсе умений отпрыска, то не видать Гарри свободы передвижений, как своих ушей. Но пока зельевар был уверен, что большинство помещений закрыты для чрезмерно любопытного наглеца, он без возражений отпускал сына на прогулку по Хогвартсу. Едва ли шестилетний волшебник мог взломать защитные заклятья комнат Минервы или Флитвика, и уж тем более Дамблдора. Впрочем, извилистые лабиринты подземелий, начинавшиеся почти сразу за гостиной змеек, Снейп все же заколдовал, создав видимость сплошной стены и навесив на нее сигнальные чары. И теперь, отправляя ребенка гулять по замку, он был уверен, что неугомонный киндер не влипнет в неприятности. Естественно, он ошибался.
Проинспектировав запасы лечебных зелий, любовно подписанных ответственной медиведьмой, Гарри остался доволен. Теперь осталось лишь дождаться первого пациента. Облачившись в белоснежный фартук тети Поппи и нацепив на голову ее чепец, юный медик удовлетворенно осмотрел себя в зеркало и вышел из Больничного крыла, отправившись на поиски первого «пациента».
«Пациент» сидел на верхней ступени лестницы, ведущей в Большой Зал, и старательно вылизывал хвост. Цапнув потерявшую бдительность кошку завхоза, и крепко прижав ее тощую тушку к себе, Гарри потащил очумевшую от подобной наглости мурку в Больничное крыло. Быстро пришедшая в себя животинка попыталась вывернуться из хватки мальчишки, но все ее надежды пошли прахом – паршивец достал ремни, которыми Поппи обычно сдерживала особо дергавшихся пациентов, и сноровисто прикрутил отчаянно мяукающую кису к койке.
Дальнейшее очумевшая «больная» воспринимала с трудом, потому что от насыщенного аромата валерианы, шедшего из стоявшей на прикроватной тумбе миски, у нее «поплыли мозги».
- Так, а теперь, миссис Норрис, открой ротик, - усердно подражая ласковому голосу медиведьмы, сказал Гарри, пытаясь напоить «лекарством» привязанную к кровати кошку завхоза.
Возмущенная столь вопиющим отношением, привязанная к кровати кошка умудрялась вертеть головой, отказываясь принимать что-либо из рук своего мучителя.
- Ну, миссис Норрис, будь хорошей кисой и выпей лекарство, - уговаривал свою «пациентку» малолетний варвар.
Умудрившись влить в мурку полпузырька настоя валерианы, от которого «пациентка» почти сразу уснула, малолетний варвар заметил на безвольно повисшей лапе кошки небольшую царапину и, радостно потерев ладошки, устремился в кладовую Помфри за лечебной мазью.
Вымазав миссис Норрис с ног до головы – «для полного выздоровления и на всякий случай», герой отвязал спящую кошку и, посидев немного рядом, вновь почувствовал скуку.
- Вот как ты думаешь, Лео, нужно ли Гу Фи сказать про то, что его кошка болеет? Или не расстраивать его, а? Он ведь точно-точно расстроится, потому что миссис Норрис у него любимая на-па-рни-ца. Значит, говорить о болезни миссис Норрис я пока не буду. Тем более что я пока еще не очень опытный колдоведьм, и мой диагноз может быть неправильным, да?
Флегматичный питон, знавший по опыту, что можно не отвечать, покивал головой и сполз с кровати, направляясь к выходу.
- Ой, ты прав, Лео! Пойдем, нам срочно надо найти еще пациента, ведь лечить так просто!
Мальчик сорвался с места и, дурачась, поскакал в сторону выхода.
***
Участь быть «вторым пациентом» волею судьбы была предначертана Пушку – маленькому церберу, любимой зверушке Хагрида. Но вмешался его величество случай в лице одного из хогвартских домовиков, напомнивший юному колдоведьму о десерте - чашке какао и пирожных, и Пушок остался без лечения.
После сытного полдника осоловевший колдоведьм резко расхотел лечить и врачевать, и направился в кабинет папы, чтобы посмотреть, есть ли в брошюрках еще какая-нибудь интересная профессия.
Профессия была и даже не одна. Для начала Гарри решил стать драконологом, но потом, поразмыслив, понял, что надо немного подрасти, чтобы дракон случайно не наступил на него. Поэтому, герой решил начать с более мелких животных и, достав пергамент и перо, вознамерился написать в «Волшебный зверинец» письмо с заказом пары бразильских пуфыстиков – маленьких смешных шариков, неприхотливых в еде и приятных во всех отношениях (если не считать невероятно быстрое размножение, о котором было написано в самом низу очень мелким шрифтом).
Едва Гарри вывел первую букву, как в комнате появился домовик, протягивающий Гарри письмо. Вспомнив о «небродожелателях», мальчик попросил эльфа проверить послание на предмет плохих заклятий и прочего, вредного для его здоровья, и только после слов домовика о том, что в письме нет ничего такого, Гарри нетерпеливо выхватил конверт и распечатал его.
«Привет, друг!
У меня все хорошо. Правда, Фред с Джорджем ужасно надоели. Они проверяют на мне свои «опытные бразцы», и теперь у меня есть рога и копыта, а позавчера был еще и хвост, как у льва, представляешь? Было бы здорово, если рога останутся подольше, потому что Фреду и Джорджу не очень нравится, что я их бодаю. А вот Джинни в восторге, что я могу дать им сдачи.
Я хотел спросить тебя, не хочешь приехать к нам на недельку? Мама сказала, что она будет рада тебя повидать. Спроси у папы Северуса, ладно?
Рон».
- Ура! Лео, мы едем к Рону в гости! Где папа? – от радости Гарри свалился со стула, затем подскочил и понесся в лабораторию. Пуфыстики были забыты.
***
Слава всем богам, что Северус привык к громким появлениям сына, и его рука, вливавшая в зелье драконью кровь, не дрогнула, когда прямо за спиной раздался оглушительный вопль:
- Папа! Меня Рон зовет в гости, можно? Папа, папа, ну, можно? Ну, пожалуйста, а?
Снейп не ответил, продолжая заниматься зельем, но отпрыск, вознамерившийся правдами и неправдами добиться своего, стал дергать его за мантию. Закончив добавлять ингредиент, Снейп повернулся к сыну и скрестил руки на груди, выражая недовольство поведением малолетки. Гарри, почувствовав, что папа не в настроении, потупился и шаркнул ножкой по полу, а заодно шмыгнул носом. Конечно, папа – не деда, и уловка «сама невинность №21» может и не прокатить, но малыш не терял надежды.
- Ты успокоился? – спросил Северус, нахмурившись.
- Ага, - сынуля снова шмыгнул носом и кинул на мужчину быстрый взгляд.
Снейп отвернулся, убавил огонь под закипевшим зельем, а затем обратил свое внимание на сына.
- Теперь я готов выслушать тебя. Четко, ясно и спокойно, договорились?
- Ага, - мальчишка протянул руки, и Северус, вздохнув, подхватил сына, прижав к себе. – Меня Рон пригласил к себе на неделю. Можно я поеду, а? Его мама совсем-совсем не против. А, пап? Ну, пожалуйста.
- Я переговорю с Молли и, если ты пообещаешь, что будешь вести себя хорошо, то проведешь неделю в доме Уизли.
- Ура! А ты прямо сейчас поговоришь, да? Вот прямо-прямо сейчас?
- Сначала я услышу твое обещание.
- Я буду вести себя хорошо, - проговорил Гарри, делая честные глаза и на всякий случай скрещивая пальцы на скрытой рукавом мантии руке (Гермиона сказала, что должно сработать).
Снейп подозрительно сощурился, но потом кивнул. Все складывалось как нельзя лучше. Если Уизли возьмут на себя паршивца, то он сможет заниматься проектом всю неделю, и закончит его как раз к возвращению отпрыска. Мало того, Молли – женщина строгая, и не позволит Гарри безобразить. В общем, плюсов было больше, чем минусов, и Снейп, проверив зелье, поспешил к камину.
***
Гарри подпрыгивал на месте, ожидая, когда одна из лестниц, наконец, передвинется и он сможет подняться на седьмой этаж. Ленивец-Леон обвивал правую руку, и мальчика заметно кренило на бок – все-таки питон был не самой легкой ношей, даже при том, что его хвост волочился позади Гарри.
- Завтра, Леон, уже завтра я буду у Рона, представляешь?!
Флегматичный питон вновь промолчал. Для него это делающее хозяина почти невменяемым приключение ровным счетом ничего не значило, главное, чтобы в этой странной «Норе» были мыши и теплое, мягкое место, где он сможет поспать.
- Представляешь, Лео, тетя Молли сказала, что будет рада меня видеть! Папа, правда, ответил ей, что я непослушный, и за мной нужен глаз и еще что-то, но она помахала на папу рукой и возразила, что у нее семеро детей и попросила, чтобы папа ее не учил. Вот она смелая какая! – пересказывал Гарри разговор Северуса и мамы Рона, позабыв о том, что змей при этом разговоре присутствовал. – А еще она сказала папе, что не надо посылать со мной Тилли, представляешь? Правда, он ее не послушает, я так думаю, он ведь такой – все равно по-своему сделает.
Гарри попрыгал вверх, решив, что перед отъездом ему просто жуть как необходимо навестить тетю Сибиллу. Тем более, что в ее кабинете было столько разных интересностей!
***
Сибилла Трелони отдыхала после очередного спиритического сеанса с бутылкой хереса. Ее внутреннее око было расслаблено, сама профессор разомлела и сидела в любимом кресле-качалке, укутавшись в три шали сразу. Стук в дверь поначалу показался Сибилле знаком свыше. Она встрепенулась, вгляделась в ближайший хрустальный шар и разочаровано вздохнула, не увидев внутри стеклянной сферы ничего кроме серой дымки. Прикрыв глаза, она откинулась на спинку кресла, задумавшись о грядущем. Решив, что неплохо будет напророчить себе что-нибудь счастливое в жизни, Сибилла глотнула хереса и сосредоточилась на своем будущем. Едва прорицательница нащупала «выход» в астрал, стук повторился. На сей раз он был громче и однозначно шел от входной двери. Возмущенная тем, что ее прервали, Сибилла решила не открывать дверь, надеясь, что незваный гость через некоторое время уйдет. Для верности она решила распространить вокруг себя ауру отторжения, напряглась всем телом и воззвала к своей внутренней силе. Результат был плачевен – аура не распространилась, зато тело Сибиллы на такое насилие ответило неприлично громкой отрыжкой.
- Тетя Трелони, открывай! – раздалось из-за двери, и профессор испуганно вздрогнула. Такой подлости от собственного будущего она не ожидала. – Я вижу тебя в замочную скважину! Ты в кресле сидишь, да-да! Открывай!
Предначертанное не изменишь – в этом профессор прорицаний была уверена, и коли жестокая судьба решила преподнести ей испытание, то она пройдет его с высоко поднятой головой.
Убеждая себя, что готова встретиться с грядущим, Сибилла сделала три больших глотка, спрятала бутыль, выбралась из кресла и, гордо подняв голову, сделала первый шаг по направлению к двери. Расслабленное внутреннее око тут же подвело ее – Сибилла врезалась в столик, на котором стоял хрустальный шар, ушибла коленку, пошатнулась и едва не упала, запутавшись в собственных шалях. Но на этом дурные предзнаменования не закончились – хрустальный шар, подарок Дамблдора на Рождество, свалился со стола и закатился под стол, врезавшись в заботливо припрятанную бутыль хереса. Раздался звон бьющегося стекла, а затем по комнате поплыл кисловатый запах домашнего вина. Глаза Сибиллы наполнились слезами, она негромко всхлипнула и, покорившись судьбе, открыла дверь.
- Привет, тетя! – в уютный кабинет ворвался растрепанный черноволосый мальчуган, тащивший за собой красноглазого питона. – Я к тебе в гости! Давай гадать, ты мне обещала, да-да, я помню, в тот раз! Ой, а чем тут пахнет? Ты чего, зелье варишь что ли? У папы иногда также зелья пахнут. Правда-правда. Папа говорит, что они помогают от нервов, и принимает их по чуть-чуть.
Сибилла нахмурилась, пытаясь разогнать дымку, затмевающую мозг, и все-таки понять, кто этот мальчик, но попытка оказалась тщетной.
- Тетя, это я, Гарри, сын папы Северуса, помнишь?
- Естественно, - не подала виду Трелони, - мое внутреннее око давно сказало мне, кто ты такой.
- Да? – недоверчиво протянул ребенок. – А у меня это око есть?
- Слаборазвитое или замутненное - несомненно. Оно есть у каждого. Но лишь единицам, избранным и самым достойным приоткрывается завеса тайны. Лишь им дозволено познать все тайны бытия…
Продолжая вещать, профессор сделала шаг по направлению к креслу, наступила на кончик шали, запуталась и, нелепо взмахнув руками, шлепнулась на пол. От удара ее очки с толстыми стеклами слетели прямо под ноги ребенку. Обрадованный нежданным подарком судьбы, Гарри мигом цапнул окуляры и нацепил их на нос. И без того большие зеленые глаза увеличились почти втрое. Взглянув на себя в одно из многочисленных зеркал, ребенок радостно хрюкнул, подумав, что стал похож на гигантскую стрекозу с очень плохим зрением.
Пока Трелони, кряхтя и бормоча под нос ругательства, поднималась на ноги, мальчик, вертясь у зеркала, решил, что до отъезда вполне сможет осилить еще одну профессию и станет прорицателем.
- Тетя, научи меня быть гадалком! – воскликнул он, поворачиваясь и дергая пытающуюся добраться до кресла Сибиллу.
Та раздраженно отмахнулась от назойливого ребенка и, наконец, рухнула в кресло, прикрыв глаза рукой.
- Искусство прорицания – самое загадочное и невероятно сложное действо. Однажды познав его силу, ты не сможешь более жить, как раньше, - промолвила она.
- Да? Почему?
- Открывшееся внутренне око меняет тебя, твою суть, твое представление об окружающем мире. Нет более загадочной и великой вещи, чем дар прорицания.
- А как его открыть? Ну, око это? – вертясь перед зеркалом и корча рожицы, спросил Гарри и попытался сделать из Леона вполне симпатичное желтое с белыми пятнами боа.
Леон же, недовольный таким поворотом дел, потянулся в сторону ближайшего предмета, за который можно было уцепиться и не дать малолетнему варвару сделать из себя кожаный шарфик. Естественно, ближайшим предметом оказалось пресловутое кресло Трелони, которая в данный момент болтала о непонятных и совершенно неинтересных для змея вещах.
Питону оставалось каких-то пару дюймов до спасительного края спинки, от усердия он даже приоткрыл пасть, когда профессор взмахнула рукой, а затем медленно повернулась, вперившись расфокусированным взглядом в бледно-розовое змеиное нёбо. Глаза Трелони стали похожи на два чайных блюдца, рот искривился в беззвучном крике. Внутреннее око Сибиллы дрогнуло и скукожилось от страха, перестав подавать признаки жизни.
Питон, почувствовав, что сейчас лучше спрятаться, свалился на пол и резво пополз в сторону двери.
- Демоны, демоны вокруг, пожрут мой дар, пожрут, - прошептала профессор, икнула и тихо сползла на пол.
Гарри же, удивившись необычно поспешному бегству питомца и странным словам, повернулся к Трелони.
- Эм, тетя? – он наклонился к женщине, но тут же отпрыгнул в сторону, испугавшись раздавшегося громкого храпа.
- Все болезни от нервов, – пробормотал ребенок, поморщился от исходящего от профессора запаха «зелий» и бочком двинулся в сторону двери. – Вы поспите пока, ага? А я пойду, меня папа, наверное, ищет.
***
- Берегись, несчастный! – крик одного из портретов - облаченного в доспехи рыцаря – застал Гарри врасплох. Мальчик, слонявшийся по седьмому этажу в поисках своего питомца, вздрогнул и обернулся на голос.
- Фу, блин, напугали! Чего так орать-то? – проворчал он, приближаясь к картине. Рыцарь воинственно взмахнул мечом и приосанился.
- Вы тут змея не видели, а?
- Змея? Змея - нет, было чудище какое- то, давненько, правда, поди уже лет сорок или больше прошло. Я в то время висел ниже, на третьем этаже.
- Чудище? А что там?
- О, - выпучил глаза рыцарь и приблизился к краю полотна – видимо, чтобы быть ближе к собеседнику. – Страшная история, скажу я тебе. Очень страшная.
- Очень страшная?
Глаза Гарри загорелись любопытством. В лагере они несколько раз устраивали вечера страшных историй – перед сном, до прихода папы, садились около камина и рассказывали страшилки. Это было так весело: девчонки взвизгивали и боялись резких движений, а мальчишки, хоть и храбрились, но тоже испуганно дергались на любой звук. Если история рыцаря действительно страшная, то будет весело рассказать ее остальным, а потом напугать их.
- Расскажите, а?
- Ну… Ладно! Но с тебя обещание: вырастешь, станешь рыцарем, как я, будешь защищать слабых и обиженных!
- Конечно-конечно, - покивал Гарри и на всякий случай скрестил пальцы на руках – а вдруг не получится стать рыцарем?
- Началось это много лет назад. В школе тогда директорствовал Диппет. Никчемный рыцарь из него был, скажу я тебе… - начал портрет, и Гарри затаил дыхание, ловя каждое слово.
***
- Вот ты где! Я уже два этажа обыскал!
Леон, обвившийся вокруг одной из горгулий на пятом этаже, равнодушно телепнул языком и медленно сполз на протянутые хозяйские руки. Гарри охнул, взгромоздил питомца на плечи и направился в сторону лестниц.
- Представляешь, Лео, мне сэр Кедоган страшилку рассказал. Про чудовище, которое много лет назад убило девочку в туалете. Вау! Мне так страшно было!
- В туалете живет Миртл, - прошипел змей и зевнул.
Гарри резко остановился. Зеленые глаза расширились от осознания шипения питомца.
- Миртл, - протянул мальчик чуть погодя и хищно улыбнулся. Если бы папа Северус увидел эту улыбку на лице сыночка, он бы вздрогнул, вспомнив о былых деньках и соратнице Беллатрикс. Но ни папы, ни других, кто мог увидеть и по достоинству оценить выражение лица юного героя, рядом не было. Гарри же, обожавший всякую волшебную нечисть и искренне не понимавший, отчего привидения Хогвартса избегают его, направился в туалет Миртл.
***
- Не смей ступать сюда, говорящий! – Гарри ошарашено уставился на барельеф змейки, расположенный около двери в девчачий туалет, где и обитала Миртл. Впервые нарисованная змейка запрещала (!) ему куда-то входить. Естественно, запрет вызвал у Гарри лишь одну единственно верную реакцию: желание узнать про чудище усилилось в десятки раз. Мальчик отмахнулся от каменной змейки и, поправив сползшего с плеч сонного питона, смело шагнул в туалет.
Миртл летала под потолком и выла. Заметив сыночка Снейпа, Плакса неподвижно зависла над неработающим умывальником. Она пристально рассматривала ребенка, о котором другие привидения рассказывали всякие ужасные вещи, среди которых была история про то, как шипящий мальчик во главе банды отмороженных малолеток гонялся за сэром Николасом, пытаясь оторвать последнему голову. Конечно, мальчик вряд ли сумел бы это сделать, но ведь он выжил после смертельного заклятья, и привидения опасались ребенка, про которого среди неживых обитателей Хогвартса ходили самые разные, порой жуткие слухи. Задавшись вопросом, что привело грозу привидений в ее обитель, Миртл воспарила под потолок (только ради безопасности) и замогильным голосом вопросила:
- Что тебе здесь надо? – «замогильность» получилась визгливой и истеричной, и Плакса поморщилась – она хотела произвести впечатление.
- Тебя чудище убило, да? – без экивоков начал мальчик, плюхнувшись на пол и заодно на хвост питомца. От обиды Леон громко зашипел, Гарри обернулся к змею, чтобы попросить прощения, и в этот момент Плакса заверещала:
- Вот! Вот оно! Тот, кто убил меня, говорил также! – завопило плаксивое привидение и заметалось под потолком.
- Ты о чем? – прошипел Гарри.
- Вот! Снова! Я слышала такое же шипение, выглянула из кабинки и умерла!
Гарри сосредоточился, как говорил папа, и перешел на родной английский:
- И что, просто так ты умерла? Мне сказали тебя чудище убило. Так?
- О да, - с непонятным восторгом ответила Миртл. – Я видела два больших желтых глаза, а потом умерла.
- Круто! – воскликнул юный герой, уже представляя, что найдет и победит неведомое чудище и будет вообще самым крутым героем в мире. - А где видела глаза?
Миртл напустила на себя важный вид, покружила над умывальником, затем подплыла к одной из раковин, и замогильно-плаксивым голосом промолвила:
- Вот здесь.
- Ага, ясненько.
Гарри вскочил на ноги, подбежал к раковине и начал деловито «производить обсмотр места прошествия» - именно так говорил дядя Грюм.
- Ага! – воскликнул мальчик минуту спустя. – Смотри, Лео, змея! – и ткнул пальцем в металлический кран, сбоку которого виднелся барельеф змейки. – Откройся!
Услышав шипение, а затем и скрежет отодвигающегося умывальника, Плакса Миртл громко завопила и в панике смылась в ближайший унитаз.
***
продолжение следует...
БОльшая часть под тыком...
тык-тык
Глава 3.
***
Последний месяц летних каникул стал для Северуса невероятно приятным временем. Раздавался звонок будильника, зельевар открывал глаза и блаженно жмурился, понимая, что вместо утренних воплей, капризов и нытья тридцати адских демонят… хм… тридцати деточек в спальне слышно только уютное сопение отпрыска, бывшего по натуре своей «совой». В такие минуты мужчина с улыбкой вспоминал себя прежнего, считавшего, что труднее воспитания Гарри у него работы нет. Но, как оказалось на практике, его сын был просто ангелочком по сравнению с некоторыми… малолетними волшебниками. Что уж говорить о наличие сразу тридцати таких деточек…
Август радовал Шотландию солнечной погодой, и Северус наслаждался покоем. Относительным, но все ж… Любимый отпрыск не мог сворачивать кровь, как это делали тридцать исчадий ада, и мужчина едва ли замечал проказы сына.
Первые два дня после отъезда «головной боли» Снейп приходил в себя, все еще не веря в то, что лагерь закончился. А затем с головой окунулся в новый зельеварческий проект и повседневные заботы, основным направлением которых был малолетний паршивец.
Гарри же занялся совсем «взрослым делом» – перепиской. Наличие многочисленных поклонников, появившихся после статей в газетах, и новых друзей требовало от маленького героя множества усилий. Утро каждого дня начиналось для мальчика одинаково – он просыпался, умывался, чистил зубы и шел завтракать, зная, что около тарелки его ожидает горка проверенных папой писем. Конечно, Гарри считал, что друзья не стали бы посылать ему проклятья, но Северус настоял на проверке почты, объяснив сыну, что кроме друзей и поклонников есть еще и недоброжелатели, которые могут прислать маленькому герою не очень приятный сюрприз. Подумав, малыш согласился с папой и не спорил, когда тот в очередной раз проверял то или иное послание на предмет проклятий.
Друзья писали мальчику почти ежедневно. Особенно старалась Гермиона. Девочка была в восторге от совиной почты и не упускала ни единой возможности воспользоваться услугами родительского подарка – серого филина Пушистуса. Грейнджер засыпала Гарри вопросами о его жизни, магическом мире, школе, преподавателях, предметах, учениках и тому подобном, и сын Снейпа отвечал любопытной подружке, старательно расписывая интересующее девочку и выспрашивая у нее про маггловский мир. Остальные ребята также желали знать про житье-бытье героя и куча писем, бережно хранимых малышом в ящике письменного стола, росла с каждым днем.
Не отставали от малолеток и многочисленные поклонники мальчика, коих оказалось достаточно много. Некоторые писали пространственные письма с рассуждениями о значении героя для Англии, о его победе над Тем-кого-нельзя-называть и будущих свершениях на благо страны. Такие письма мальчик отдавал папе, потому что после прочтения двух-трех занудливых, насыщенных высокопарностью строк от вышедшего на пенсию работника Визенгамота мистера Перкинса или старушки-кошатницы Гризельды Вудкок, он переставал понимать большую часть написанного. Другие взрослые благодарили героя за победу и идею летнего лагеря, выражая надежду, что на будущий год эксперимент повторится. Третьи хвалили Гарри за своевременное решение проблемы знакомства магглорожденных и воспитанных магглами маленьких магов с их родным миром. Четвертые же просто желали Гарри всех благ и счастья. Хотя были и те, кто совсем недвусмысленно высказывал неодобрение поведением малолетнего выскочки, но такие письма папа сразу же уничтожал невербальным «Инсендио». Однажды спросив, за что его ругают, Гарри получил от папы следующий ответ:
- Некоторые чистокровные и не очень семьи привыкли считать себя едиными властителями такого дара, как магия. Они живут предрассудками и не хотят, чтобы в их жизнь привносилось что-то новое, свежее. А магглорожденные по их мнению разрушают давно устоявшиеся уклады, вводя в магический мир свои порядки, - вспомнив, что его сыну всего шесть, Снейп сбавил обороты и объяснил: - Проще говоря, Гарри, маги не хотят изменений в привычной им жизни. Наш мир и мир магглов слишком различны, а магглорожденные хотят изменить наш мир по образу и подобию своего. И некоторые волшебники, имеющие реальную власть, потворствуют им в этом.
- То есть деда не прав, что учит таких, как Гермиона? - нахмурился Гарри, пытаясь понять витиеватые фразы отца.
- Нет, сын, директор в чем-то прав, а в чем-то нет. Ведь многие магглорожденные не имеют представления о том, что с ними происходит до того момента, когда приходит письмо из Хогвартс. Директор не считает правильным, что знакомство юных магов с волшебным миром необходимо начинать как можно раньше.
- То есть я виноват, да? Ну, что письма отправил?
- Нет, ты поступил верно. Когда ребенок одиннадцати лет получает письмо и начинает знакомство с чуждым ему миром у него возникают большие трудности в восприятии этого мира. Ты знаешь, что магия в мире магглов не более чем сказка. Магглы не верят в магию и считают существование волшебников выдумкой. И учат этому своих детей. А ты послал письма маленьким детям, психика которых, как и личность, еще не до конца сформирована, и поверить в чудеса им намного проще.
Снейп ухмыльнулся, думая о том, что самовольное поведение Гарри может привести к некоторым изменениям в мире магии.
- То есть я прав, да? – нахмуренные бровки и закушенная губа говорили о том, что половину из сказанного папой мальчик едва ли сумел понять и теперь усиленно размышлял: переспросить или же папа догадается и объяснит сам?
- Ты молодец, Гарри, - заметив сомнения сына, мягко проговорил Северус. – Твое своеволие обернулось вполне положительным результатом, если не считать моих потрепанных нервов.
Услышав слова папы, малолетка просиял и кинулся на шею мужчине. Прижав ребенка к себе, Снейп удовлетворенно вздохнул и в который раз поблагодарил судьбу за Гарри.
***
После лагеря большинство учителей разъехалось, чтобы за оставшиеся недели августа поправить свое моральное здоровье и набраться сил перед новым учебным годом. В волшебной школе остались лишь директор, Хагрид, Снейп с сыном и завхоз, несчастную напарницу которого в данный момент и мучил юный герой, твердо вознамерившийся в далеком будущем стать колдомедиком. Впрочем, обо всем по порядку…
Кончилась первая неделя августа, и Гарри заскучал. Месяц летнего лагеря стал для него невероятно счастливым временем, но все закончилось так быстро, что маленький непоседа не успел растратить большую часть своей энергии. Без новых друзей мальчик затосковал. Папа не планировал уезжать из Хогвартса, предпочитая отдыхать от детей в тишине и мрачной атмосфере любимых подземелий, деда уже неделю был в Лондоне, куда с гастролями приехал один из наиболее популярных маггловских симфонических оркестров, а Хагрид был занят сбором урожая тех немногочисленных тыкв, что остались целыми после налета малолеток. Закидывать кальмара камнями без друзей оказалось неинтересно, грабить Филча и лазать в теплицы Спраут – тем более, и мальчик загрустил. Да еще папа по заказу госпиталя Св. Мунго занялся созданием суперсложного зелья и теперь почти целыми днями пропадал в лаборатории. Именно поэтому юный герой большую часть дня был предоставлен самому себе.
Поначалу Гарри даже понравилось такое положение вещей – он мог беспрепятственно гулять по всему замку и делать, что хочет. Но в одиночестве любое занятие быстро надоедало, и даже сопровождающий хозяина Леон не разбавлял скучную атмосферу. Флегматичный змей не мог заменить смешную и симпатичную командиршу Гермиону, вечно таскающую с собой книжки со сказками. Или хвастливого Драко, с которым было так интересно соревноваться за первенство и внимание Гермионы. Или отважного Невилла и непоседу Рона. И всех остальных друзей.
Через несколько дней уставший от скуки герой решил, что если все заняты каким-то важным делом, то и он не хуже других. Сказано – сделано. Поразмышляв на досуге, Гарри решил, что будет садовником. Экспроприировав у Хагрида лопату, лейку и грабли, маленький непоседа присмотрел наиболее симпатичное место и принялся обустраивать будущий цветник. Ровно в центре квиддичного поля он вскопал достаточно большую и ровную круглую клумбу и, порывшись в запасниках Спраут, выудил оттуда пару мешков различных семян и специальную подкормку для быстрого роста растений.
***
- Папочке понравится, - довольно сообщил перепачканный в земле герой своему питомцу. Гревшийся на солнышке змей лениво приоткрыл один глаз и обозрел плоды трудов хозяина. В центре импровизированной клумбы возвышался кособокий курган из натасканных с берега озера камней, вершину которого венчал поникший подсолнух. Каменную груду окольцовывала полоса свежевскопанной земли с торчавшими из нее комьями газонной травы, в которую щедрая рука маленького героя высыпала оба мешка семян Спраут.
- Теперь надо только подкормку вылить, - почесав грязными пальцами нос, задумчиво пробормотал мальчик. - Только я не помню, надо ее разбавлять водой или нет?
Поразмышляв над проблемой, Гарри решил, что чем больше «вкусненького», тем лучше, и щедро расплескал подкормку на торчащие из земли семена, а затем залил клумбу водой.
- Теперь будем ждать, Лео. Наверное, когда приедут ученики, моя клумба уже зацветет,- мальчик довольно обозрел творение рук своих, махнул своему питомцу и пошагал в направлении замка. - Пошли, а то папа будет ругаться, что мы пропустили обед.
***
Даже увлеченный научным изысканиями, Северус никогда не пропускал семейные трапезы. Любое, даже самое интересное зелье не могло быть важнее компании сына. И сейчас зельевар нетерпеливо постукивал пальцами по столу, ожидая, когда явится его зеленоглазое чудо. Чудо не заставило себя долго ждать и в скором времени обрадовало отца своим появлением.
- Я теперь садовник, папа! – заявил испачканный с ног до головы ребенок и шмыгнул носом.
Снейп тут же представил замученного сыном Хагрида, у которого, как он думал, и учился «быть садовником» отпрыск.
- Любая профессия достойна… но позволь спросить, - оглядев сына, ответил мужчина, - неужели все садовники должны выглядеть как грязнули?
- Мы ж работаем с землей, - пожал плечами Гарри, - значит, мы должны ходить испачканные.
- Марш в ванну, садовник, у тебя десять минут.
***
Пообедав, зельевар направился в лабораторию, а Гарри остался в гостиной, размышляя, нужно ли сделать еще одну клумбу, например, перед главным входом или у совятни, или же придумать еще одну профессию, чтобы быть мастером на все руки?
- Лео, вот смотри: я уже умею сажать цветы и копать. Значит, я уже садовник и можно попробовать быть ну… поваром, например, да? – рассуждал герой, наблюдая за гипнотизировавшим свой полузадушено пищащий от страха обед питоном.
Так как ответа не требовалось, питон промолчал, занимаясь более приятным делом.
Гарри, досмотрев трапезу питомца до конца, поднялся и направился к папе в кабинет – там, на рабочем столе, лежали яркие буклеты, предназначенные для шестикурсников. Красивые бумажки мигали и переливались, предлагая будущим выпускникам различные профессии – от работников Аврората до драконологов.
Схватив стопку, Гарри залез на отцовский стул и решил выбрать себе профессию на вечер. Естественно, знакомство началось с самой большой и разноцветной бумажки.
- Ра-бо-та, - по слогам начал читать мальчик, - в ми-нис-трес… ми-нис-тверс-тве… - нахмурившись, закончил он сложное слово. -Не-е, не хочу быть министром. У него ужасно смешной котелок.
Следующая бумажка была не менее красочной, но меньше размером.
- Ав-рор, - прочел Гарри, - дос-той-ная про-фес-сия. Тоже бе! Вот дядя Грюм аврор. Он хмурый и у него есть какая-то «таянная дительность», а не хочу, чтобы у нас с папой жила еще и дительность эта. Нет, аврором я не буду, это точно! – проговорил герой и углубился в изучение остальных буклетов.
- Вот, Леон! – змей вздрогнул от раздавшегося прямо над головой звонкого голоса и чуть не свалился со стола. – Я буду колдоведьмом, как тетя Поппи! Буду всех лечить, и они будут рады! Пойдем Леон, посмотрим, кому нужна помощь! - цапнув наевшегося и собирающегося вздремнуть питомца, неугомонный ребенок бегом направился в сторону Больничного крыла.
***
Мадам Помфри, намаявшаяся с малолетками из летнего лагеря (точнее, с теми, кто пострадал от действий этих малолеток), отдыхала у родни во Франции, и ведать не ведала, что на оставленном по причине каникул посту ее решил заменить юный герой.
Двери Больничного крыла распахнулись, едва мальчик приблизился к ним. Впрочем, трудно было ожидать иного, ведь в Хогвартсе для Гарри не существовало запертых дверей. Защищенные заклятьями кабинеты профессоров, учительская, кабинет директора, факультетские гостиные – все было доступно для ребенка. Впрочем, Гарри (по совету Леона) никому об этом не рассказывал, хотя секрет был до смешного прост и назывался: «парселтанг». То ли замок любил основателя змеиного факультета больше остальных, то ли Слизерин был на самом деле жуть каким хитрым или же просто параноиком, но на стенах около каждой двери, секретной ниши или скрытого прохода в Хогвартсе были его метки – маленькие барельефы-змейки, заметить которые, если не искать специально, было достаточно сложно. Впрочем, глазастый малолетка высматривал «сообщниц» где бы то ни было. А те в ответ на шипящее «откройся» радостно подмигивали «говорящему» и приветливо распахивали двери. Конечно, если бы папа был в курсе умений отпрыска, то не видать Гарри свободы передвижений, как своих ушей. Но пока зельевар был уверен, что большинство помещений закрыты для чрезмерно любопытного наглеца, он без возражений отпускал сына на прогулку по Хогвартсу. Едва ли шестилетний волшебник мог взломать защитные заклятья комнат Минервы или Флитвика, и уж тем более Дамблдора. Впрочем, извилистые лабиринты подземелий, начинавшиеся почти сразу за гостиной змеек, Снейп все же заколдовал, создав видимость сплошной стены и навесив на нее сигнальные чары. И теперь, отправляя ребенка гулять по замку, он был уверен, что неугомонный киндер не влипнет в неприятности. Естественно, он ошибался.
Проинспектировав запасы лечебных зелий, любовно подписанных ответственной медиведьмой, Гарри остался доволен. Теперь осталось лишь дождаться первого пациента. Облачившись в белоснежный фартук тети Поппи и нацепив на голову ее чепец, юный медик удовлетворенно осмотрел себя в зеркало и вышел из Больничного крыла, отправившись на поиски первого «пациента».
«Пациент» сидел на верхней ступени лестницы, ведущей в Большой Зал, и старательно вылизывал хвост. Цапнув потерявшую бдительность кошку завхоза, и крепко прижав ее тощую тушку к себе, Гарри потащил очумевшую от подобной наглости мурку в Больничное крыло. Быстро пришедшая в себя животинка попыталась вывернуться из хватки мальчишки, но все ее надежды пошли прахом – паршивец достал ремни, которыми Поппи обычно сдерживала особо дергавшихся пациентов, и сноровисто прикрутил отчаянно мяукающую кису к койке.
Дальнейшее очумевшая «больная» воспринимала с трудом, потому что от насыщенного аромата валерианы, шедшего из стоявшей на прикроватной тумбе миски, у нее «поплыли мозги».
- Так, а теперь, миссис Норрис, открой ротик, - усердно подражая ласковому голосу медиведьмы, сказал Гарри, пытаясь напоить «лекарством» привязанную к кровати кошку завхоза.
Возмущенная столь вопиющим отношением, привязанная к кровати кошка умудрялась вертеть головой, отказываясь принимать что-либо из рук своего мучителя.
- Ну, миссис Норрис, будь хорошей кисой и выпей лекарство, - уговаривал свою «пациентку» малолетний варвар.
Умудрившись влить в мурку полпузырька настоя валерианы, от которого «пациентка» почти сразу уснула, малолетний варвар заметил на безвольно повисшей лапе кошки небольшую царапину и, радостно потерев ладошки, устремился в кладовую Помфри за лечебной мазью.
Вымазав миссис Норрис с ног до головы – «для полного выздоровления и на всякий случай», герой отвязал спящую кошку и, посидев немного рядом, вновь почувствовал скуку.
- Вот как ты думаешь, Лео, нужно ли Гу Фи сказать про то, что его кошка болеет? Или не расстраивать его, а? Он ведь точно-точно расстроится, потому что миссис Норрис у него любимая на-па-рни-ца. Значит, говорить о болезни миссис Норрис я пока не буду. Тем более что я пока еще не очень опытный колдоведьм, и мой диагноз может быть неправильным, да?
Флегматичный питон, знавший по опыту, что можно не отвечать, покивал головой и сполз с кровати, направляясь к выходу.
- Ой, ты прав, Лео! Пойдем, нам срочно надо найти еще пациента, ведь лечить так просто!
Мальчик сорвался с места и, дурачась, поскакал в сторону выхода.
***
Участь быть «вторым пациентом» волею судьбы была предначертана Пушку – маленькому церберу, любимой зверушке Хагрида. Но вмешался его величество случай в лице одного из хогвартских домовиков, напомнивший юному колдоведьму о десерте - чашке какао и пирожных, и Пушок остался без лечения.
После сытного полдника осоловевший колдоведьм резко расхотел лечить и врачевать, и направился в кабинет папы, чтобы посмотреть, есть ли в брошюрках еще какая-нибудь интересная профессия.
Профессия была и даже не одна. Для начала Гарри решил стать драконологом, но потом, поразмыслив, понял, что надо немного подрасти, чтобы дракон случайно не наступил на него. Поэтому, герой решил начать с более мелких животных и, достав пергамент и перо, вознамерился написать в «Волшебный зверинец» письмо с заказом пары бразильских пуфыстиков – маленьких смешных шариков, неприхотливых в еде и приятных во всех отношениях (если не считать невероятно быстрое размножение, о котором было написано в самом низу очень мелким шрифтом).
Едва Гарри вывел первую букву, как в комнате появился домовик, протягивающий Гарри письмо. Вспомнив о «небродожелателях», мальчик попросил эльфа проверить послание на предмет плохих заклятий и прочего, вредного для его здоровья, и только после слов домовика о том, что в письме нет ничего такого, Гарри нетерпеливо выхватил конверт и распечатал его.
«Привет, друг!
У меня все хорошо. Правда, Фред с Джорджем ужасно надоели. Они проверяют на мне свои «опытные бразцы», и теперь у меня есть рога и копыта, а позавчера был еще и хвост, как у льва, представляешь? Было бы здорово, если рога останутся подольше, потому что Фреду и Джорджу не очень нравится, что я их бодаю. А вот Джинни в восторге, что я могу дать им сдачи.
Я хотел спросить тебя, не хочешь приехать к нам на недельку? Мама сказала, что она будет рада тебя повидать. Спроси у папы Северуса, ладно?
Рон».
- Ура! Лео, мы едем к Рону в гости! Где папа? – от радости Гарри свалился со стула, затем подскочил и понесся в лабораторию. Пуфыстики были забыты.
***
Слава всем богам, что Северус привык к громким появлениям сына, и его рука, вливавшая в зелье драконью кровь, не дрогнула, когда прямо за спиной раздался оглушительный вопль:
- Папа! Меня Рон зовет в гости, можно? Папа, папа, ну, можно? Ну, пожалуйста, а?
Снейп не ответил, продолжая заниматься зельем, но отпрыск, вознамерившийся правдами и неправдами добиться своего, стал дергать его за мантию. Закончив добавлять ингредиент, Снейп повернулся к сыну и скрестил руки на груди, выражая недовольство поведением малолетки. Гарри, почувствовав, что папа не в настроении, потупился и шаркнул ножкой по полу, а заодно шмыгнул носом. Конечно, папа – не деда, и уловка «сама невинность №21» может и не прокатить, но малыш не терял надежды.
- Ты успокоился? – спросил Северус, нахмурившись.
- Ага, - сынуля снова шмыгнул носом и кинул на мужчину быстрый взгляд.
Снейп отвернулся, убавил огонь под закипевшим зельем, а затем обратил свое внимание на сына.
- Теперь я готов выслушать тебя. Четко, ясно и спокойно, договорились?
- Ага, - мальчишка протянул руки, и Северус, вздохнув, подхватил сына, прижав к себе. – Меня Рон пригласил к себе на неделю. Можно я поеду, а? Его мама совсем-совсем не против. А, пап? Ну, пожалуйста.
- Я переговорю с Молли и, если ты пообещаешь, что будешь вести себя хорошо, то проведешь неделю в доме Уизли.
- Ура! А ты прямо сейчас поговоришь, да? Вот прямо-прямо сейчас?
- Сначала я услышу твое обещание.
- Я буду вести себя хорошо, - проговорил Гарри, делая честные глаза и на всякий случай скрещивая пальцы на скрытой рукавом мантии руке (Гермиона сказала, что должно сработать).
Снейп подозрительно сощурился, но потом кивнул. Все складывалось как нельзя лучше. Если Уизли возьмут на себя паршивца, то он сможет заниматься проектом всю неделю, и закончит его как раз к возвращению отпрыска. Мало того, Молли – женщина строгая, и не позволит Гарри безобразить. В общем, плюсов было больше, чем минусов, и Снейп, проверив зелье, поспешил к камину.
***
Гарри подпрыгивал на месте, ожидая, когда одна из лестниц, наконец, передвинется и он сможет подняться на седьмой этаж. Ленивец-Леон обвивал правую руку, и мальчика заметно кренило на бок – все-таки питон был не самой легкой ношей, даже при том, что его хвост волочился позади Гарри.
- Завтра, Леон, уже завтра я буду у Рона, представляешь?!
Флегматичный питон вновь промолчал. Для него это делающее хозяина почти невменяемым приключение ровным счетом ничего не значило, главное, чтобы в этой странной «Норе» были мыши и теплое, мягкое место, где он сможет поспать.
- Представляешь, Лео, тетя Молли сказала, что будет рада меня видеть! Папа, правда, ответил ей, что я непослушный, и за мной нужен глаз и еще что-то, но она помахала на папу рукой и возразила, что у нее семеро детей и попросила, чтобы папа ее не учил. Вот она смелая какая! – пересказывал Гарри разговор Северуса и мамы Рона, позабыв о том, что змей при этом разговоре присутствовал. – А еще она сказала папе, что не надо посылать со мной Тилли, представляешь? Правда, он ее не послушает, я так думаю, он ведь такой – все равно по-своему сделает.
Гарри попрыгал вверх, решив, что перед отъездом ему просто жуть как необходимо навестить тетю Сибиллу. Тем более, что в ее кабинете было столько разных интересностей!
***
Сибилла Трелони отдыхала после очередного спиритического сеанса с бутылкой хереса. Ее внутреннее око было расслаблено, сама профессор разомлела и сидела в любимом кресле-качалке, укутавшись в три шали сразу. Стук в дверь поначалу показался Сибилле знаком свыше. Она встрепенулась, вгляделась в ближайший хрустальный шар и разочаровано вздохнула, не увидев внутри стеклянной сферы ничего кроме серой дымки. Прикрыв глаза, она откинулась на спинку кресла, задумавшись о грядущем. Решив, что неплохо будет напророчить себе что-нибудь счастливое в жизни, Сибилла глотнула хереса и сосредоточилась на своем будущем. Едва прорицательница нащупала «выход» в астрал, стук повторился. На сей раз он был громче и однозначно шел от входной двери. Возмущенная тем, что ее прервали, Сибилла решила не открывать дверь, надеясь, что незваный гость через некоторое время уйдет. Для верности она решила распространить вокруг себя ауру отторжения, напряглась всем телом и воззвала к своей внутренней силе. Результат был плачевен – аура не распространилась, зато тело Сибиллы на такое насилие ответило неприлично громкой отрыжкой.
- Тетя Трелони, открывай! – раздалось из-за двери, и профессор испуганно вздрогнула. Такой подлости от собственного будущего она не ожидала. – Я вижу тебя в замочную скважину! Ты в кресле сидишь, да-да! Открывай!
Предначертанное не изменишь – в этом профессор прорицаний была уверена, и коли жестокая судьба решила преподнести ей испытание, то она пройдет его с высоко поднятой головой.
Убеждая себя, что готова встретиться с грядущим, Сибилла сделала три больших глотка, спрятала бутыль, выбралась из кресла и, гордо подняв голову, сделала первый шаг по направлению к двери. Расслабленное внутреннее око тут же подвело ее – Сибилла врезалась в столик, на котором стоял хрустальный шар, ушибла коленку, пошатнулась и едва не упала, запутавшись в собственных шалях. Но на этом дурные предзнаменования не закончились – хрустальный шар, подарок Дамблдора на Рождество, свалился со стола и закатился под стол, врезавшись в заботливо припрятанную бутыль хереса. Раздался звон бьющегося стекла, а затем по комнате поплыл кисловатый запах домашнего вина. Глаза Сибиллы наполнились слезами, она негромко всхлипнула и, покорившись судьбе, открыла дверь.
- Привет, тетя! – в уютный кабинет ворвался растрепанный черноволосый мальчуган, тащивший за собой красноглазого питона. – Я к тебе в гости! Давай гадать, ты мне обещала, да-да, я помню, в тот раз! Ой, а чем тут пахнет? Ты чего, зелье варишь что ли? У папы иногда также зелья пахнут. Правда-правда. Папа говорит, что они помогают от нервов, и принимает их по чуть-чуть.
Сибилла нахмурилась, пытаясь разогнать дымку, затмевающую мозг, и все-таки понять, кто этот мальчик, но попытка оказалась тщетной.
- Тетя, это я, Гарри, сын папы Северуса, помнишь?
- Естественно, - не подала виду Трелони, - мое внутреннее око давно сказало мне, кто ты такой.
- Да? – недоверчиво протянул ребенок. – А у меня это око есть?
- Слаборазвитое или замутненное - несомненно. Оно есть у каждого. Но лишь единицам, избранным и самым достойным приоткрывается завеса тайны. Лишь им дозволено познать все тайны бытия…
Продолжая вещать, профессор сделала шаг по направлению к креслу, наступила на кончик шали, запуталась и, нелепо взмахнув руками, шлепнулась на пол. От удара ее очки с толстыми стеклами слетели прямо под ноги ребенку. Обрадованный нежданным подарком судьбы, Гарри мигом цапнул окуляры и нацепил их на нос. И без того большие зеленые глаза увеличились почти втрое. Взглянув на себя в одно из многочисленных зеркал, ребенок радостно хрюкнул, подумав, что стал похож на гигантскую стрекозу с очень плохим зрением.
Пока Трелони, кряхтя и бормоча под нос ругательства, поднималась на ноги, мальчик, вертясь у зеркала, решил, что до отъезда вполне сможет осилить еще одну профессию и станет прорицателем.
- Тетя, научи меня быть гадалком! – воскликнул он, поворачиваясь и дергая пытающуюся добраться до кресла Сибиллу.
Та раздраженно отмахнулась от назойливого ребенка и, наконец, рухнула в кресло, прикрыв глаза рукой.
- Искусство прорицания – самое загадочное и невероятно сложное действо. Однажды познав его силу, ты не сможешь более жить, как раньше, - промолвила она.
- Да? Почему?
- Открывшееся внутренне око меняет тебя, твою суть, твое представление об окружающем мире. Нет более загадочной и великой вещи, чем дар прорицания.
- А как его открыть? Ну, око это? – вертясь перед зеркалом и корча рожицы, спросил Гарри и попытался сделать из Леона вполне симпатичное желтое с белыми пятнами боа.
Леон же, недовольный таким поворотом дел, потянулся в сторону ближайшего предмета, за который можно было уцепиться и не дать малолетнему варвару сделать из себя кожаный шарфик. Естественно, ближайшим предметом оказалось пресловутое кресло Трелони, которая в данный момент болтала о непонятных и совершенно неинтересных для змея вещах.
Питону оставалось каких-то пару дюймов до спасительного края спинки, от усердия он даже приоткрыл пасть, когда профессор взмахнула рукой, а затем медленно повернулась, вперившись расфокусированным взглядом в бледно-розовое змеиное нёбо. Глаза Трелони стали похожи на два чайных блюдца, рот искривился в беззвучном крике. Внутреннее око Сибиллы дрогнуло и скукожилось от страха, перестав подавать признаки жизни.
Питон, почувствовав, что сейчас лучше спрятаться, свалился на пол и резво пополз в сторону двери.
- Демоны, демоны вокруг, пожрут мой дар, пожрут, - прошептала профессор, икнула и тихо сползла на пол.
Гарри же, удивившись необычно поспешному бегству питомца и странным словам, повернулся к Трелони.
- Эм, тетя? – он наклонился к женщине, но тут же отпрыгнул в сторону, испугавшись раздавшегося громкого храпа.
- Все болезни от нервов, – пробормотал ребенок, поморщился от исходящего от профессора запаха «зелий» и бочком двинулся в сторону двери. – Вы поспите пока, ага? А я пойду, меня папа, наверное, ищет.
***
- Берегись, несчастный! – крик одного из портретов - облаченного в доспехи рыцаря – застал Гарри врасплох. Мальчик, слонявшийся по седьмому этажу в поисках своего питомца, вздрогнул и обернулся на голос.
- Фу, блин, напугали! Чего так орать-то? – проворчал он, приближаясь к картине. Рыцарь воинственно взмахнул мечом и приосанился.
- Вы тут змея не видели, а?
- Змея? Змея - нет, было чудище какое- то, давненько, правда, поди уже лет сорок или больше прошло. Я в то время висел ниже, на третьем этаже.
- Чудище? А что там?
- О, - выпучил глаза рыцарь и приблизился к краю полотна – видимо, чтобы быть ближе к собеседнику. – Страшная история, скажу я тебе. Очень страшная.
- Очень страшная?
Глаза Гарри загорелись любопытством. В лагере они несколько раз устраивали вечера страшных историй – перед сном, до прихода папы, садились около камина и рассказывали страшилки. Это было так весело: девчонки взвизгивали и боялись резких движений, а мальчишки, хоть и храбрились, но тоже испуганно дергались на любой звук. Если история рыцаря действительно страшная, то будет весело рассказать ее остальным, а потом напугать их.
- Расскажите, а?
- Ну… Ладно! Но с тебя обещание: вырастешь, станешь рыцарем, как я, будешь защищать слабых и обиженных!
- Конечно-конечно, - покивал Гарри и на всякий случай скрестил пальцы на руках – а вдруг не получится стать рыцарем?
- Началось это много лет назад. В школе тогда директорствовал Диппет. Никчемный рыцарь из него был, скажу я тебе… - начал портрет, и Гарри затаил дыхание, ловя каждое слово.
***
- Вот ты где! Я уже два этажа обыскал!
Леон, обвившийся вокруг одной из горгулий на пятом этаже, равнодушно телепнул языком и медленно сполз на протянутые хозяйские руки. Гарри охнул, взгромоздил питомца на плечи и направился в сторону лестниц.
- Представляешь, Лео, мне сэр Кедоган страшилку рассказал. Про чудовище, которое много лет назад убило девочку в туалете. Вау! Мне так страшно было!
- В туалете живет Миртл, - прошипел змей и зевнул.
Гарри резко остановился. Зеленые глаза расширились от осознания шипения питомца.
- Миртл, - протянул мальчик чуть погодя и хищно улыбнулся. Если бы папа Северус увидел эту улыбку на лице сыночка, он бы вздрогнул, вспомнив о былых деньках и соратнице Беллатрикс. Но ни папы, ни других, кто мог увидеть и по достоинству оценить выражение лица юного героя, рядом не было. Гарри же, обожавший всякую волшебную нечисть и искренне не понимавший, отчего привидения Хогвартса избегают его, направился в туалет Миртл.
***
- Не смей ступать сюда, говорящий! – Гарри ошарашено уставился на барельеф змейки, расположенный около двери в девчачий туалет, где и обитала Миртл. Впервые нарисованная змейка запрещала (!) ему куда-то входить. Естественно, запрет вызвал у Гарри лишь одну единственно верную реакцию: желание узнать про чудище усилилось в десятки раз. Мальчик отмахнулся от каменной змейки и, поправив сползшего с плеч сонного питона, смело шагнул в туалет.
Миртл летала под потолком и выла. Заметив сыночка Снейпа, Плакса неподвижно зависла над неработающим умывальником. Она пристально рассматривала ребенка, о котором другие привидения рассказывали всякие ужасные вещи, среди которых была история про то, как шипящий мальчик во главе банды отмороженных малолеток гонялся за сэром Николасом, пытаясь оторвать последнему голову. Конечно, мальчик вряд ли сумел бы это сделать, но ведь он выжил после смертельного заклятья, и привидения опасались ребенка, про которого среди неживых обитателей Хогвартса ходили самые разные, порой жуткие слухи. Задавшись вопросом, что привело грозу привидений в ее обитель, Миртл воспарила под потолок (только ради безопасности) и замогильным голосом вопросила:
- Что тебе здесь надо? – «замогильность» получилась визгливой и истеричной, и Плакса поморщилась – она хотела произвести впечатление.
- Тебя чудище убило, да? – без экивоков начал мальчик, плюхнувшись на пол и заодно на хвост питомца. От обиды Леон громко зашипел, Гарри обернулся к змею, чтобы попросить прощения, и в этот момент Плакса заверещала:
- Вот! Вот оно! Тот, кто убил меня, говорил также! – завопило плаксивое привидение и заметалось под потолком.
- Ты о чем? – прошипел Гарри.
- Вот! Снова! Я слышала такое же шипение, выглянула из кабинки и умерла!
Гарри сосредоточился, как говорил папа, и перешел на родной английский:
- И что, просто так ты умерла? Мне сказали тебя чудище убило. Так?
- О да, - с непонятным восторгом ответила Миртл. – Я видела два больших желтых глаза, а потом умерла.
- Круто! – воскликнул юный герой, уже представляя, что найдет и победит неведомое чудище и будет вообще самым крутым героем в мире. - А где видела глаза?
Миртл напустила на себя важный вид, покружила над умывальником, затем подплыла к одной из раковин, и замогильно-плаксивым голосом промолвила:
- Вот здесь.
- Ага, ясненько.
Гарри вскочил на ноги, подбежал к раковине и начал деловито «производить обсмотр места прошествия» - именно так говорил дядя Грюм.
- Ага! – воскликнул мальчик минуту спустя. – Смотри, Лео, змея! – и ткнул пальцем в металлический кран, сбоку которого виднелся барельеф змейки. – Откройся!
Услышав шипение, а затем и скрежет отодвигающегося умывальника, Плакса Миртл громко завопила и в панике смылась в ближайший унитаз.
***
продолжение следует...
@настроение: нормальное, а дальше посмотрим...
@темы: "Дитя Хога"
-
-
27.03.2012 в 12:10-
-
27.03.2012 в 12:16-
-
27.03.2012 в 12:17-
-
21.04.2012 в 15:35-
-
21.04.2012 в 17:45-
-
22.04.2012 в 10:34-
-
24.04.2012 в 01:49-
-
08.03.2013 в 10:21